Неточные совпадения
Как бы пробудившись от сна, Левин долго не мог опомниться. Он оглядывал сытую лошадь, взмылившуюся между ляжками и на шее, где терлись поводки, оглядывал Ивана кучера, сидевшего подле него, и вспоминал о том, что он
ждал брата, что жена, вероятно, беспокоится его долгим отсутствием, и старался догадаться, кто был
гость, приехавший с братом. И брат, и жена, и неизвестный
гость представлялись ему теперь иначе, чем прежде. Ему казалось, что теперь его отношения со всеми людьми уже будут другие.
По ее мнению, такого короткого знакомства с богом было совершенно достаточно для того, чтобы он отстранил несчастье. Она входила и в его положение: бог был вечно занят делами миллионов людей, поэтому к обыденным теням жизни следовало, по ее мнению, относиться с деликатным терпением
гостя, который, застав дом полным народа,
ждет захлопотавшегося хозяина, ютясь и питаясь по обстоятельствам.
— Нет, нет; зачем же вам беспокоиться. Вы человек рассудительный… Ну, Родя, не задерживай
гостя… видишь,
ждет, — и он серьезно приготовился водить рукой Раскольникова.
Он отодвинул свой стул от стола, высвободил немного пространства между столом и своими коленями и
ждал несколько в напряженном положении, чтобы
гость «пролез» в эту щелочку. Минута была так выбрана, что никак нельзя было отказаться, и
гость полез через узкое пространство, торопясь и спотыкаясь. Достигнув стула, он сел и мнительно поглядел на Разумихина.
«Скажи барину: гости-де
ждут, щи простынут; слава богу, ученье не уйдет; успеет накричаться».
Нельзя,
ждем на́вечер
гостей.
Гости ждали, что скажет хозяин. Он поставил недокуренную папиросу на блюдечко, как свечку, и, наблюдая за струйкой дыма, произнес одобрительно, с небрежностью мудреца...
— Ты засыпал бы с каждым днем все глубже — не правда ли? А я? Ты видишь, какая я? Я не состареюсь, не устану жить никогда. А с тобой мы стали бы жить изо дня в день,
ждать Рождества, потом Масленицы, ездить в
гости, танцевать и не думать ни о чем; ложились бы спать и благодарили Бога, что день скоро прошел, а утром просыпались бы с желанием, чтоб сегодня походило на вчера… вот наше будущее — да? Разве это жизнь? Я зачахну, умру… за что, Илья? Будешь ли ты счастлив…
Но время шло. Москва напрасно
К себе
гостей ждала всечасно,
Средь старых, вражеских могил
Готовя шведам тризну тайну.
Незапно Карл поворотил
И перенес войну в Украйну.
К нему все привыкли в городе, и почти везде, кроме чопорных домов, принимали его, ради его безобидного нрава, домашних его несогласий и ради провинциального гостеприимства. Бабушка не принимала его, только когда
ждала «хороших
гостей», то есть людей поважнее в городе.
К счастью, он сидел с моим хозяином, который, чтоб не было скучно
гостю ждать, нашел нужным немедленно познакомиться и о чем-то ему с жаром начал рассказывать.
В 10-м часу приехали, сначала оппер-баниосы, потом и секретари. Мне и К. Н. Посьету поручено было их встретить на шканцах и проводить к адмиралу. Около фрегата собралось более ста японских лодок с голым народонаселением. Славно: пестроты нет, все в одном и том же костюме, с большим вкусом! Мы с Посьетом
ждали у грот-мачты, скоро ли появятся
гости и что за секретари в Японии, похожи ли на наших?
— Вы одну минуту
подождите здесь, — проговорила Надежда Васильевна, оставляя
гостя в зале. — Я сейчас проведаю папу, он, кажется, не совсем здоров…
— Свидания в первое время происходили в часы службы Половодова в банке. Привалов являлся как раз в то время, когда хозяину нужно было уходить из дому, и он каждый раз упрашивал
гостя подождать до его возвращения, чтобы пообедать вместе. Это были счастливые минуты… Антонида Ивановна, проводив мужа, забывала всю свою лень и дурачилась, как институтка.
Гость ждал и именно сидел как приживальщик, только что сошедший сверху из отведенной ему комнаты вниз к чаю составить хозяину компанию, но смирно молчавший ввиду того, что хозяин занят и об чем-то нахмуренно думает; готовый, однако, ко всякому любезному разговору, только лишь хозяин начнет его.
Впрочем, встал он с постели не более как за четверть часа до прихода Алеши;
гости уже собрались в его келью раньше и
ждали, пока он проснется, по твердому заверению отца Паисия, что «учитель встанет несомненно, чтоб еще раз побеседовать с милыми сердцу его, как сам изрек и как сам пообещал еще утром».
Но «этот монах», то есть тот, который приглашал их давеча на обед к игумену,
ждать себя не заставил. Он тут же встретил
гостей, тотчас же как они сошли с крылечка из кельи старца, точно дожидал их все время.
— Не бойся его. Страшен величием пред нами, ужасен высотою своею, но милостив бесконечно, нам из любви уподобился и веселится с нами, воду в вино превращает, чтобы не пресекалась радость
гостей, новых
гостей ждет, новых беспрерывно зовет и уже на веки веков. Вон и вино несут новое, видишь, сосуды несут…»
Когда они приехали домой, к ним через несколько времени собрались
гости, которых они
ждали, — обыкновенные тогдашние
гости: Алексей Петрович с Натальей Андреевной, Кирсанов, — и вечер прошел, как обыкновенно проходил с ними.
Несколько испуганная и встревоженная любовь становится нежнее, заботливее ухаживает, из эгоизма двух она делается не только эгоизмом трех, но самоотвержением двух для третьего; семья начинается с детей. Новый элемент вступает в жизнь, какое-то таинственное лицо стучится в нее,
гость, который есть и которого нет, но который уже необходим, которого страстно
ждут. Кто он? Никто не знает, но кто бы он ни был, он счастливый незнакомец, с какой любовью его встречают у порога жизни!
Во-вторых, с минуты на минуту
ждут тетенек-сестриц (прислуга называет их «барышнями»), которые накануне преображеньева дня приезжают в Малиновец и с этих пор
гостят в нем всю зиму, вплоть до конца апреля, когда возвращаются в свое собственное гнездо «Уголок», в тридцати пяти верстах от нашей усадьбы.
С ранним утром приехал какой-то
гость, статный собою, в красном жупане, и осведомляется о пане Даниле; слышит все, утирает рукавом заплаканные очи и пожимает плечами. Он-де воевал вместе с покойным Бурульбашем; вместе рубились они с крымцами и турками;
ждал ли он, чтобы такой конец был пана Данила. Рассказывает еще
гость о многом другом и хочет видеть пани Катерину.
О вечернем собрании на даче Епанчиных, на которое
ждали Белоконскую, Варвара Ардалионовна тоже совершенно верно сообщила брату:
гостей ждали именно в тот же день вечером; но опять-таки она выразилась об этом несколько резче, чем следовало.
«Может, там кто-нибудь будет у них, до девяти часов, и она опять за меня боится, чтоб я чего при
гостях не накуролесил», — выдумал он наконец и опять стал нетерпеливо
ждать вечера и глядеть на часы.
Когда
гости нагрузились в достаточной мере, баушка Маремьяна выпроводила их довольно бесцеремонно. Что же, будет, посидели, выпили — надо и честь знать, да и дома
ждут. Яша с трудом уселся в седло, а Мыльников занес уже половину своего пьяного тела на лошадиный круп, но вернулся, отвел в сторону Акинфия Назарыча и таинственно проговорил...
Лука Назарыч еще не выходил из своей комнаты, а
гости и свои служащие
ждали его появления в гостиной и переговаривались сдержанным шепотом.
— Што подсарайная… — ворчал Тишка, стараясь принять равнодушный вид. — Петр Елисеич наказал… Потому
гостей из Мурмоса
ждем. Вот тебе и подсарайная!
— Не узнаешь, не
ждал, шельмец ты этакой! — продолжал
гость, целуя Розанова и сминая его в своих объятиях.
— А! видишь, я тебе, гадкая Женька, делаю визит первая. Не говори, что я аристократка, — ну, поцелуй меня еще, еще. Ангел ты мой! Как я о тебе соскучилась — сил моих не было
ждать, пока ты приедешь. У нас
гостей полон дом, скука смертельная, просилась, просилась к тебе — не пускают. Папа приехал с поля, я села в его кабриолет покататься, да вот и прикатила к тебе.
Он просиживал около нее целые ночи и по-прежнему терпеливо
ждал, когда она возвратится от случайного
гостя, делал ей сцены ревности и все-таки любил и, торча днем в своей аптеке за прилавком и закатывая какие-нибудь вонючие пилюли, неустанно думал о ней и тосковал.
— Я сегодня дорогих
гостей к себе
жду, Афоня! — говорит она повару.
В минуту вашего появления людской гомон стихает; «
гости» сосредоточенно уткнулись в наполненные чаем блюдечки, осторожно щелкают сахар, чмокают губами и искоса поглядывают на ввалившуюся"дворянскую шубу", как будто
ждут, что вот-вот из-за приподнятого воротника раздастся старинное:"Эй вы, сиволапые, — брысь!"Но так как нынче подобных возгласов не полагается, то вы просто-напросто освобождаетесь от шубы, садитесь на первое свободное место и скромно спрашиваете чаю.
— Я говорю: «Ну где теперь Александру Федорычу быть? — продолжала Марья Михайловна, — уж половина пятого». — «Нет, говорит, maman, надо
подождать, — он будет». Смотрю, три четверти: «Воля твоя, говорю я, Наденька: Александр Федорыч, верно, в
гостях, не будет; я проголодалась». — «Нет, говорит, еще
подождать надо, до пяти часов». Так и проморила меня. Что, неправда, сударыня?
— Спасибо вам, Антон Иваныч: бог вас наградит! А я другую ночь почти не сплю и людям не даю спать: неравно приедет, а мы все дрыхнем — хорошо будет! Вчера и третьего дня до рощи пешком ходила, и нынче бы пошла, да старость проклятая одолевает. Ночью бессонница истомила. Садитесь-ка, Антон Иваныч. Да вы все перемокли: не хотите ли выпить и позавтракать? Обедать-то, может быть, поздно придется: станем
поджидать дорогого
гостя.
В октябре 1888 года по Москве разнесся слух о крушении царского поезда около станции Борки. Говорили смутно о злостном покушении. Москва волновалась. Потом из газет стало известно, что катастрофа чудом обошлась без жертв. Повсюду служились молебны, и на всех углах ругали вслух инженеров с подрядчиками. Наконец пришли вести, что Москва
ждет в
гости царя и царскую семью: они приедут поклониться древним русским святыням.
Он уселся у самых дверей кабинета, с тем чтобы
ждать выхода
гостя.
— Ах, это вы!.. Вот кто приехал! — произнесла как бы с удивлением Муза, но вряд ли она искренно удивилась. —
Подождите тут, я предуведомлю об вас мамашу и Сусанну! — присовокупила она, но и тут ей, кажется, предуведомлять было не для чего, — по крайней мере Сусанну, — потому что та, услыхав от сестры, кто приехал, не выразила никакого недоумения касательно приезда неожиданного
гостя, а сейчас же и прежде всего пошла к Егору Егорычу.
— Дарья Семеновна… она! Она эти самые духи употребляла, когда
поджидала"
гостей"!
— Да, — сказал он, — только нам одно и осталось, что татар колотить! Кабы не
ждать их в
гости, а ударить бы на Крым всеми полками разом, да вместе с казаками, так, пожалуй, что и Крым взяли бы!
— И рад бы, родимый, да
гостя жду; такого
гостя, боже сохрани, какой сердитый!
— А где же они у тебя? Верно, спрятаны? А? Клянусь самим сатаной, что я угадал: петербургских
гостей ждала и, чтобы либерализмом пофорсить, взяла и спрятала? Глупо это, дочь моя, глупо! Ступай-ка тащи их скорее сюда, я их опять тебе развешу.
О великом характере и о значении этой особы она много слыхала от своего мужа и потому, будучи сама политическою женщиной,
ждала этого
гостя не без душевного трепета.
— Что ж это, нехорошо:
гости ждут, — замечал майор.
Поздно вечером, заплаканная и грустная, Анна кончила работу своего первого дня на службе. Работы было много, так как более двух недель уже барыня обходилась без прислуги. Вдобавок, в этот день у барыни обыкновенно вечером играли в карты жильцы ее и
гости. Засиделись далеко за полночь, и Анна, усталая и печальная,
ждала в соседней комнате, чтобы быть готовой на первый зов.
Предводителев дом напоминал поместительную дачу где-нибудь в Павловске или в Царском Селе, дачу, вполне пригодную и для зимнего жилья. Не била в глаза роскошь, но новизна многих вещей казалась преувеличенно излишнею. Александр Михайлович Верига
ждал Передонова в кабинете. Он сделал так, как будто торопится итти навстречу к
гостю и только случайно не успел встретить его раньше.
Наконец, недели через полторы, директорша отдала визит Варваре. Приехала с мужем, в будень, в четыре часа, нарядная, любезная, благоухающая сладкою фиалкою, — и совсем неожиданно для Передоновых: те
ждали Хрипачей почему-то в праздник, да пораньше. Переполошились. Варвара была в кухне, полуодетая, грязная. Она метнулась одеваться, а Передонов принимал
гостей и казался только что разбуженным.
— Хороший народ татаре! — уверенно сказал
гость Кожемякину. — Думают медленно, но честно. Они ещё дадут себя знать,
подождите, батенька мой!
Потом, помню, он вдруг заговорил, неизвестно по какому поводу, о каком-то господине Коровкине, необыкновенном человеке, которого он встретил три дня назад где-то на большой дороге и которого
ждал и теперь к себе в
гости с крайним нетерпением.
Старик хорошо понимал музыку этих слов и, к общему изумлению, весело отвечал: «Ну так что ж? мы и
подождем дорогих
гостей».
Оленин следил за ней глазами, покуда она была в хате, потом смотрел на дверь,
ждал и не понимал ничего, чтò ему говорила бабука Улита. Через несколько минут вошли
гости: старик, брат бабуки Улиты, с дядей Ерошкой, и вслед за ними Марьяна с Устенькой.